Обычно после экстатического отбора, как в Северной Азии, так и в других частях
планеты, начинается этап обучения, во время которого неофита надлежащим образом
посвящает старый наставник. Считается, что именно тогда будущий шаман овладевает
мистическими техниками и приобщается к религиозной и мифологической традиции
племени. Часто, но не всегда, подготовительный этап венчается рядом церемоний,
которые принято называть посвящением нового шамана. Но, как справедливо
замечает Широкогоров относительно тунгусов и маньчжуров, не может быть речи о
настоящем посвящении, поскольку в действительности кандидаты были "посвящены"
задолго до их формального признания мастерами-шаманами и сообществом. Это,
впрочем, подтверждается почти во всей Сибири и Средней Азии: даже там, где речь
идет о публичной церемонии (например, у бурятов), это только утверждает и делает
правомочным подлинное экстатическое и тайное посвящение, которое, как мы видели,
является делом духов (болезни, сны и т. п.), дополненным практикой у
шамана-наставника.
Тем не менее существует формальное признание со стороны мастеров-шаманов. У
забайкальских тунгусов ребенка выбирают и воспитывают специально для того, чтобы
он стал шаманом. После некоторой подготовки он проходит первые испытания: он
должен толковать сны, подтвердить свои гадательные способности и т. д. Самый
драматический момент наступает тогда, когда кандидат в состоянии экстаза с
совершеннейшей точностью описывает животных, которых выслали духи, чтобы из их
шкур он сделал себе наряд. Новое собрание созывается значительно позже, после
того как будут убиты животные и изготовлен наряд: умершему шаману приносится в
жертву олень, кандидат одевает наряд и осуществляет "большой шаманский сеанс".
У маньчжурских тунгусов это происходит несколько иначе. Выбирают ребенка и учат
его, но его карьеру предрешают только его экстатические способности (см. выше).
После подготовительного периода, о котором мы уже упоминали, происходит
настоящая церемония "посвящения".
Перед домом ставят два туро (деревья, у которых отрублены толстые ветви, но
оставлены верхушки). "Эти два туро соединяются перекладинами длиной 90-100 см,
причем число их нечетно - 5, 7 или 9. Третье туро ставится на расстоянии
нескольких метров в южном направлении и связывается с восточным туро с помощью
веревки или тонкого ремня (сиджим, "шнур"), украшенного через каждые 30 см
ленточками и различными птичьими перьями. Можно использовать красный китайский
шелк или бахрому, покрашенную в красный цвет. Это - "дорога", по которой будут
двигаться духи. На веревку надевается деревянное кольцо, которое может
передвигаться от одного туро к другому. В момент, когда мастер отправляет
кольцо, дух находится в его плоскости (джульду). Возле каждого туро помещены три
довольно крупные (30 см) человеческие фигурки (ан'накан).
"Кандидат сидит между двумя туро и бьет в бубен. Старый шаман по очереди
призывает духов и с помощью кольца отсылает их к кандидату. Мастер каждый раз
забирает кольцо обратно перед тем, как вызвать очередного духа: в противном
случае духи входили бы в кандидата, чтобы уже из него не выйти... Когда
кандидатом овладеют духи, старики его расспрашивают, а он должен рассказать всю
историю ("биографию") духа со всеми подробностями, особенно, кем он был раньше,
при жизни, что делал, с каким он был шаманом и когда тот умер; все это делается
с целью убедить зрителей, что дух действительно посещает кандидата... Каждый
вечер после представления шаман влезает на наивысшую ступеньку и некоторое время
остается там. Шаманский наряд вешается на перекладинах туро...". Церемония
длится 3, 5, 7 или 9 дней. Если кандидат успешно проходит испытания, то
приносится жертва духам рода.
Оставим пока что в стороне роль "духов" в посвящении будущего шамана; в
тунгусском шаманизме, по-видимому, господствуют духи-помощники. Запомним только
две подробности: 1) веревку, называемую "дорогой"; 2) ритуал восхождения. Сейчас
мы поймем значение этих обрядов: веревка является символом "дороги", соединяющей
Небо с Землей (хотя у сегодняшних тунгусов "дорога" служит скорее для
обеспечения связи с духами); восхождение на дерево первоначально обозначало
вознесение шамана на Небо. Если тунгусы заимствовали эти обряды посвящения от
бурятов, что весьма вероятно, то возможно, что они приспособили их к своей
идеологии, одновременно лишая их первичного значения; эта утрата значения,
возможно, произошла совсем недавно, под влиянием других идеологий (например,
ламаизма). Этот обряд посвящения, независимо от того, заимствованный он или нет,
был некоторым образом включен в общую концепцию тунгусского шаманизма,
поскольку, как мы видели, а позже мы это увидим еще более отчетливо, тунгусы
разделяли со всеми остальными североазиатскими и арктическими народами веру в
вознесение шамана на Небо.
У маньчжуров церемония публичного посвящения включала когда-то хождение
кандидата по раскаленным углям: если неофит действительно распоряжался "духами",
которыми, как он утверждал, владеет, то он мог спокойно пройти по огню. Сегодня
эта церемония стала довольно редкой; считается, что шаманские возможности
ослабли, что соответствует общей североазиатской концепции об упадке шаманизма.
Маньчжурам известно еще одно испытание, связанное с посвящением: зимой пробивают
во льду девять прорубей; кандидат должен нырнуть в одну из них и, проплыв подо
льдом, вынырнуть в следующей, и так дальше до девятой проруби. Маньчжуры
утверждают, что излишняя суровость этого испытания объясняется китайским
влиянием. Действительно, оно напоминает некоторые тибетские його-тантрические
испытания, состоящие в том, что непосредственно на голом теле кандидата снежной
зимней ночью сушится определенное количество мокрых простыней. Неофит-йог
доказывает таким образом, что он может выработать в своем теле "психическое
тепло". Как мы помним, у эскимосов подобное доказательство холодостойкости
является несомненным признаком шаманского призвания. Умение вырабатывать тепло
является одним из главных достоинств первобытного мага и знахаря; у нас еще
будет случай к этому вернуться.
|