Гольды (нанайцы) проводят четкое различие между духом-покровителем айями,
который выбирает шамана, и подчиненными ему духами-помощниками сивен, которых
сам айями передает шаману. Согласно Штернбергу, гольды объясняют отношения
между шаманом и его айями сексуальным эмоциональным комплексом. Вот что
рассказывает гольдский шаман (начало этой исповеди было приведено в первой
главе):
"...Однажды я спал на моем ложе страданий, когда ко мне приблизился дух. Это
была очень красивая женщина, совсем маленькая, ростом не выше пол-аршина (аршин
= 71 см). Ее лицо и наряд напомнили мне в точности одну из наших гольдских
женщин. Волосы спадали на ее плечи маленькими черными косичками. Некоторые
шаманы рассказывают, что им в видениях являлась женщина, у которой лицо было
наполовину черное, а наполовину красное. Она сказала мне: "Я айями твоих
предков-шаманов. Я обучила их шаманскому искусству; теперь я обучу тебя. Старшие
шаманы умерли один за другим, и уже не осталось никого, кто лечил бы больных. Ты
станешь шаманом". Затем она добавила: - "Люблю тебя. Ты будешь моим мужем, так
как у меня сейчас нет мужа, а я буду твоей женой. Я дам тебе духов, которые
будут помогать тебе в искусстве исцеления; я обучу тебя этому искусству и сама
буду с тобой. Люди будут приносить нам еду". Испугавшись, я хотел ей
воспротивиться. "Если ты не хочешь быть послушным, - сказала она, - то тем хуже
для тебя. Я тебя убью".
С тех пор она не переставала приходить ко мне: я сплю с ней как с собственной
женой, но детей у нас нет. Она живет совершенно одна, без родственников, в доме
на горе. Но она часто меняет жилье. Иногда она появляется в облике старухи или
волчицы, поэтому на нее невозможно смотреть без страха. В другой раз, принимая
форму крылатого тигра, она уносит меня смотреть разные страны. Я видел горы, в
которых живут только старики и старухи, а также деревни, где живут только
молодые мужчины и женщины: они похожи на гольдов и разговаривают на нашем языке;
иногда они превращаются в тигров. В последнее время моя айями приходит ко мне
реже, чем до этого. В те времена, когда она меня учила, она приходила ко мне
каждую ночь. Она дала мне трех помощников: это ярга (пантера), доонто (медведь)
и амба (тигр), которые посещают меня в снах и появляются тут же, как только я их
призываю, когда шаманю. Если один из них отказывается прибыть, айями принуждает
его к этому; но говорят, что есть такие, которые противятся даже ее приказам.
Когда я шаманю, айями и духи-помощники овладевают мною: проникают в меня как дым
или влага. Когда айями во мне, то именно она говорит моими устами и всем
руководит. Подобным образом, когда я ем сукду (жертва) или пью свиную кровь
(только шаман имеет право ее пить, остальные не должны ее касаться), то не я ее
пью, а сама моя айями..."
Сексуальные элементы играют, несомненно, существенную роль в этой шаманской
автобиографии. Следует, однако, заметить, что айями наделяет своего "супруга"
шаманскими способностями не из-за самого только факта вступления с ним в половую
близость: только тайное обучение, которое она выполняет на протяжении многих
лет, и экстатические путешествия на тот свет изменяют религиозный уровень
"супруга", постепенно подготавливая его к функции шамана. Как мы вскоре
убедимся, каждый может иметь сексуальные контакты с женщинами-духами, не получая
при этом магико-религиозных способностей шаманов.
Штернберг считает, наоборот, что первичным элементом шаманизма является
сексуальная эмоция, к которой затем присоединяется идея наследственной передачи
духов. Он приводит еще несколько фактов, которые, по его мнению, полностью
подтверждают его представления: шаманка, за которой наблюдал Широкогоров, во
время инициационных испытаний переживала сексуальные эмоции; ритуальный танец
гольдского шамана перед кормлением своей айями (которая, как считается,
проникает в это время в него) имеет сексуальный смысл; в якутском фольклоре, по
исследованиям Трощанского, постоянно идет речь о молодых небесных духах (детях
Солнца, Луны, Плеяд и т. д.), которые спускаются на землю и вступают в брак со
смертными женщинами, и т. д. Ни один из этих фактов не кажется нам решающим: в
случае наблюдаемой Широкогоровым шаманки и в случае гольдского шамана
сексуальные эмоции явно второстепенны, а возможно, и надуманны, поскольку многие
наблюдатели вообще не упоминают о подобного рода эротических трансах. Что
касается якутского фольклора, то он просто отражает широко распространенное
верование, которое никоим образом не разрешает интересующую нас проблему, а
именно: почему среди множества "одержимых" небесными духами личностей лишь
немногие призваны стать шаманами? Таким образом, нам не кажется, что сексуальные
связи с духами составляют основной и решающий элемент шаманского призвания.
Однако Штернберг использует также неопубликованную информацию о якутах, бурятах
и телеутах, которая сама по себе очень интересна и на которой нам следует на
некоторое время остановиться.
Согласно его якутскому информатору Н. М. Слепцовой, абаси - юноши или девушки -
проникают в тела молодых людей противоположного пола, усыпляют их и совершают с
ними половые акты. Юноши, которых посещают абаси, уже не сближаются с молодыми
девушками, некоторые из них остаются холостяками на всю жизнь. Если абаси
полюбит женатого мужчину, тот становится импотентом по отношению к своей жене.
Все это, заканчивает Слепцова, встречается у якутов повсеместно; тем более это
должно происходить и с шаманами.
Но в случае последних в игру входят также духи другого порядка. "Повелители,
которым принадлежат абаси в верхнем или нижнем мире, - пишет Слепцова, -
появляются в снах шамана, но не вступают лично в половую связь с ним: это
позволено только их сыновьям и дочерям". Эта подробность весьма существенна и
противоречит гипотезе Штернберга об эротическом происхождении шаманизма,
поскольку вопрос о призвании шамана, по словам той же Слепцовой, решает
появление Духов, небесных или адских, а не сексуальная эмоция, вызванная абаси.
Сексуальные контакты с абаси имеют место после посвящения шамана через
экстатические видения Духов.
Впрочем, как считает сама Слепцова, половые сношения молодых людей с духами у
якутов довольно часты; они бывают также у многих других народов, но нельзя на
этом основании утверждать, что они составляют первооснову столь сложного
явления, как шаманизм. По сути, абаси играют в якутском шаманизме второстепенную
роль; согласно информации Слепцовой, если шаману снится абаси и половая близость
с ней, он пробуждается с хорошим самочувствием, уверенный, что в этот день его
вызовут на консультацию, и не сомневается в ее успехе; когда же он видит во сне
абаси в крови, когда она пожирает душу больного, он уже знает, что больной не
выживет, и если на следующий день его вызывают для лечения, то он делает все,
чтобы увильнуть от этого. Наконец, если его вызывают, когда он не видел никакого
сна, он оказывается в затруднительном положении и не знает, что делать.
|