Мы несколько раз отмечали инициационную сущность "смерти" кандидата и
последующего его "воскрешения", назависимо от формы, в которой они проявляются:
экстатический сон, болезнь, чрезвычайное происшествие или собственно ритуал. По
существу, церемонии, сопровождающие переход из одной возрастной группы в другую
или принятие в какое-либо "тайное общество", всегда состоят из нескольких
обрядов, которые можно выразить простой формулой: смерть и воскрешение
кандидата. Напомним самые распространенные обряды:
а) Период уединения в пустынном месте (символ потустороннего мира) и призрачное
существование, подобное существованию мертвых: запреты, налагаемые на
кандидатов, вытекающие из того, что они, кандидаты, отождествляются с
покойниками (умерший не может есть некоторых блюд, не может пользоваться
пальцами и т. п.).
б) Вымазывание лица и тела пеплом или некоторыми известковыми веществами для
достижения бледности призраков; погребальные маски.
в) Символическое погребение в храме или в доме фетишей.
г) Символическое нисхождение в Преисподнюю.
д) Гипнотический сон; напиток, вызывающий потерю сознания у кандидата.
е) Трудные испытания: бичевание, приближение стоп к огню с целью нанесения
ожогов, подвешивание в воздухе, отрезание пальцев и другие жестокие процедуры.
Целью всех этих ритуалов и испытаний является забвение прошедшей жизни. Именно
поэтому во многих местах кандидат, вернувшись в деревню после посвящения, делает
вид, что лишился памяти; он должен снова учиться ходить, есть, одеваться.
Неофиты обычно изучают новый язык и носят новое имя. Соплеменники считают
кандидатов во время их пребывания в уединении умершими и погребенными или
съеденными чудовищем или богом, а когда они возвращаются в деревню, на них
смотрят как на привидения. Морфологически инициационные испытания будущего
шамана взаимозависимы с этим большим классом обрядов перехода и церемоний
вхождения в тайные общества. Иногда трудно отличить обряды племенного посвящения
от обрядов тайного общества или же обряды принятия в тайное общество от
обрядов шаманского посвящения. Впрочем, во всех этих случаях речь идет о
"поиске" кандидатом силы.
В Сибири и Центральной Азии нет инициационных обрядов перехода из одной
возрастной группы в другую. Было бы, однако, ошибкой придавать этому слишком
большое значение и делать из этого определенные выводы относительно возможного
происхождения сибирских обрядов шаманского посвящения, поскольку в некоторых
других регионах эти две большие группы ритуалов (племенное посвящение -
шаманское посвящение) сосуществуют - например, в Австралии, Океании, в обеих
Америках. В Австралии все выглядит вполне очевидным: хотя каждый считается
посвященным, получая статус члена рода, существует другое посвящение - для
знахарей; оно сообщает знахарю силу, которой не дает племенное посвящение. Это
уже высокая специализация в манипуляциях сакральным. Большое различие между
этими двумя типами посвящения определяется принципиальным значением внутреннего
экстатического опыта в случае соискания профессии знахаря. Знахарем не может
быть кто угодно: необходимо призвание, проявляющееся прежде всего в особой
способности к экстатическому опыту. У нас еще будет случай вернуться к этому
аспекту шаманизма, который кажется нам определяющим и который в конечном счете
отличает тип племенного посвящения или принятия в тайные общества от настоящего
шаманского посвящения.
Заметим, наконец, что миф об обновлении посредством расчленения, погружения в
кипящую воду или предания огню не исчезает даже вне духовного горизонта
шаманизма. Медее удается толкнуть дочерей Пелеаса на убийство собственного отца,
убедив их, что она его воскресит и омолодит, как она это сделала с бараном. А
когда Тантал убивает своего сына Пелопса и подает его пирующим богам, те
воскрешают убитого кипячением его в котле; он остался, правда, без руки,
которую по неведению съела Деметра (на эту тему см. ниже). Миф об омоложении
посредством расчленения и кипячения передавался также и в сибирском,
центральноазиатском и европейском фольклоре, а роль кузнеца играл тогда Иисус
Христос и некоторые святые.
|